Глава 7. Кузнец мужских характеров

В детстве я был очень озорным и хулиганистым парнем: много дрался, часто прогуливал школу, с 10 лет начал курить, а с 14 начал пробовать спиртное. Примерно с 11 лет я стал попадать в милицию. Сначала за пиротехнику (мы с друзьями любили делать бомбочки из всего, чего было можно, которые взрывали потом на стройках, в подвалах, в лесу или на городских пустырях), потом за игру в азартные игры на деньги, за нарушение общественного порядка и за хулиганство.

Мое детство и юность прошли в хулиганском районе, который назывался Нахаловка. Уже само это название говорит за себя. В целом это был очень хороший и дружный двор, но чуть ли не каждый день кто-нибудь, с кем-нибудь, из-за чего-нибудь, цапался. Причины таких сцеплялок были разные, начиная от жульничества во время карточной или любой другой игры и заканчивая тем, что называется «вызывающее поведение» (не так посмотрел, не так спросил, не так ответил, не с тем пообщался, не поддержал компанию и т.д. и т.п.).

Тогда в 70-80 годы блатная романтика была в моде, и наш двор был погружен в нее, можно сказать, по самые уши. Мы постоянно отрабатывали, оттачивали и совершенствовали между собой технику уличных драк и в любой момент готовы были использовать ее по любому поводу. Дрались мы довольно часто и не только с ребятами из других дворов, но и между собой. Это было, пожалуй, одной из основных причин приводов в милицию. Драки и потасовки очень часто проходили в нетрезвом виде и с использованием большого количества матерной брани, что привлекало внимание окружающих людей и вынуждало их вызывать милицию.

Вся эта блатная романтика чуть не привела меня в места лишения свободы. В 16 лет я был осужден за хулиганство на 2,5 года с отсрочкой на год. Это значит, что я находился фактически под домашним арестом и за любое нарушение в этот срок меня должны были перевести на зону без всякого суда и следствия. Такое положение дел меня хоть и здорово озадачило, но не сильно изменило мой характер. Я продолжал жить практически так же, как жил, и лишь старался как можно меньше попадаться на глаза сотрудникам милиции и особенно нашему участковому. Но как я не пытался скрыться от глаз нашего участкового, я, так или иначе, раз за разом оказывался в его кабинете по случаю очередного попадания в неприятную ситуацию, которые случались со мной довольно часто.

Я буквально висел на волоске от зоны, и, слава Богу, что я там не оказался. В этом, во многом, заслуга нашего участкового. Он был добрым человеком, хорошо понимающим юношеский характер. В прошлом он занимался спортом и был неплохим боксером. Однажды он вызвал меня и еще нескольких моих друзей к себе на беседу и неожиданно для нас предложил нам заняться боксом. Он пообещал договориться с тренером, поскольку тогда попасть в секцию бокса было очень трудно, в особенности нам хулиганам. Мы подумали, что это не плохая затея и видимо наш участковый совсем сбрендил, раз предлагает нам заняться боксом. Мы ведь и так постоянно в драках участвуем, доставляя ему, таким образом, кучу беспокойств, а тут еще и профессионально драться научимся, так он вообще только нами и будет заниматься. Но участковый был человеком далеко не глупым, и понимал, что нам просто нужен выход для бурлящей внутри энергии, и самым подходящим выходом для нее, по его понятию, является бокс.

Он быстро договорился с тренером и нас приняли в секцию бокса. Нашим тренером оказался Владимир Дмитриевич Субаев, очень уважаемый в нашем городе тренер, попасть к которому было для нас большой удачей. Ребята, давно занимавшиеся в этой секции, звали его просто Дмитричем.

Дмитрич был хорошим тренером, но главное он был прекрасным человеком и фанатом своего дела. На тот момент он еще не был освобожденным тренером, и основной его рабочий день проходил на производстве. Секцию бокса он вел по вечерам. Лишь только через несколько лет администрация спорткомплекса, в котором мы занимались, смогла выбить для него ставку освобожденного тренера, и он стал заниматься только тренерской работой. Несмотря на свою загруженность, он практически все свое свободное время посвящал нам, пацанам, и мы были ему за это очень благодарны.

Дмитрич был не просто тренером, он был для всех нас старшим товарищем. Мы очень любили и уважали его. Главная его заслуга в том, что он, из нас, дворовых хулиганов, делал совершенно других людей, людей уважающих себя и других, занимающихся устроением своего внутреннего порядка и следующих этому порядку во всем. Он развивал в нас не только мужской, бойцовский характер, но в первую очередь характер общечеловеческий. Это был очень тонкий и чувствительный человек с прекрасно развитым чувством юмора. Он всегда знал, у кого и что происходит в семье, у кого и что творится в душе. Главные стремления для него были не к спортивным показателям своих подопечных, а к созданию и укреплению твердого характера помогающего человеку преодолевать всевозможные жизненные трудности. Я несказанно благодарен судьбе за то, что она свела меня с этим человеком.

С самого прихода в секцию бокса я ощутил себя как дома. Я чувствовал себя словно рыба в воде. Казалось, что до этого ничего не было и только сейчас начинается настоящая полноценная жизнь. Хотя до бокса я постоянно занимался другими видами спорта: около 10 лет играл в хоккей, занимался плаванием, бегом, борьбой и т.д., но когда я пришел в бокс, то буквально погрузился в него с головой. Вся жизнь с этого момента стала для меня постоянной тренировкой. Я сразу же бросил курить и больше никогда не начинал. На несколько лет я перестал употреблять спиртное и затем, через некоторое время, вовсе перестал его употреблять.

Я тренировался буквально на всем. Во всем, чем я занимался, в любых действиях, я пытался найти для себя возможность совершенствования. Я старался оттачивать все выполняемые мной движения, нарабатывал в себе видение, чувствительность и выносливость, стал по-другому относиться к себе и к окружающим меня людям. Я перестал драться на улице, занятий в секции мне вполне было достаточно. Вместо трехразовых занятий в неделю, как это было у подавляющего большинства занимающихся в нашей секции ребят, я занимался шесть раз в неделю, посещая занятия в двух группах. В седьмой день недели, которым было воскресенье, я устраивал себе кроссы по 10, 15 и 20 километров. И мне такая жизнь нравилась.

Очень скоро у меня пошли неплохие результаты. Буквально через полгода я победил в областных соревнованиях и меня включили в сборную области для участия в союзных соревнованиях. Но дальше области мои успехи не пошли. Перед самым отъездом на союз, на тренировке я сильно вывихнул правое плечо и лопатку, так, что моя правая рука не поднималась. На соревнования, я конечно же, не поехал.

На следующий год, перед самой поездкой на союзные соревнования, я сломал себе три пальца на ноге и палец на руке и был вынужден ходить два месяца в гипсах. А два моих товарища по секции, с которыми мы вместе готовились к этим соревнованиям, успешно выступили на них и заняли первые места, каждый в своей весовой категории. Еще через год, когда я снова готовился к этим соревнованиям, я неудачно упал на асфальт и сломал себе локоть. После чего я понял, что судьба не хочет, чтобы я выигрывал в соревнованиях такого уровня и выходил в большой спорт, хотя внутренне я ощущал в себе силы и уверенность в том, что могу это сделать.

Но так не случилось, и я сделал для себя вывод, что мне заниматься нужно не для спортивного результата, а для самого себя, для развития в себе навыков необходимых для моей дальнейшей жизни. Я продолжал так же усердно заниматься, но занимался не для участия в каких-то соревнованиях, а потому, что мне это нравилось. Мне нравилось раз за разом побеждать себя, побеждать свои слабости, нарабатывать в себе стойкий воинский характер, развивать в себе новые качества и раскрывать новые способности.

Как-то раз, на матчевой встрече между спортивными клубами, я боксировал с парнем, с которым несколько лет назад проводил свой первый бой на ринге. Тогда я проиграл ему по очкам. Сейчас я одерживал явное преимущество и выигрывал бой. Два раунда я гонял его по всему рингу, постоянно зажимая его в углу и нанося ему жесткие удары. Под конец второго раунда, я в очередной раз зажал его в углу и открыто добивая, ждал команды судьи на остановку боя. Я практически полностью перестал обороняться, не ожидая от своего соперника никакой опасности, поскольку тот еле держался на ногах. И только я на миг обернулся взглянуть на судью, почувствовав, что тот собирается дать команду стоп, как в этот момент мой соперник собрав все свои оставшиеся силы, нанес мне удар в челюсть. Удар оказался сильным и точным. Я очутился в нокдауне.

Внешне, казалось, ничего не произошло. Я немного отступил, приосанился, делая вид, будто бы ничего не случилось. На самом деле, я просто отключился, и пришел в себя только на счете шесть. Судья продолжил бой. Я быстро собрался и решил больше не играть со своим противником, а закончить бой жестким ударом. Но тут Дмитрич выбросил на ринг полотенце! Это означало, что он останавливает бой и снимает меня с этого поединка. Победа соответственно присуждается моему сопернику.

Я просто негодовал от такой неожиданной выходки Дмитрича.
– Ну как же так? Я ведь явно побеждал, и вполне мог продолжать бой, говорил ему, я, сильно расстроившись.

– Да, отвечал он, ты, конечно, закончил бы бой, и наверняка выиграл бы его, но какую цену могла иметь эта победа? Ты не подумал? Ты получил хороший нокдаун, и твои мозги явно получили сотрясение. Я это чувствую.

– Но судья, же тоже чувствует. Он ведь решил продолжить бой – не унимался я.

– Судье до тебя дела нет, а мне есть! И даже если бы ты не пропустил больше ни одного удара, то продолжая прыгать по рингу и наносить удары сам, ты продолжал бы сотрясать свои мозги все больше и больше. Это победа не стоит того, чтобы ты терял из-за нее свою голову. Твоя голова нам еще пригодится. Она нам нужна. Пусть она будет светлой, в ней и так предостаточно дури, от которой тебе еще придется избавляться. Не каждая победа нужна и важна! Есть победы, от которых стоит отказываться во имя чего-то большего. Всегда помни об этом.

Только через несколько дней я смог понять и внутренне принять поступок Дмитрича, а по-настоящему оценить его, смог лишь многими годами позже. Дело в том, что в мозгах действительно произошло сотрясение и у меня после боя на некоторое время отшибло память. Я даже забыл о том, что уже отбоксировал. Хожу по раздевалке, разминаюсь, готовлюсь к поединку. Мне ребята говорят, ты что, не надвигался еще? А я, недоумевая, отвечаю, что готовлюсь выступать. Они подвели меня к расписанию и показали, что мой бой уже давно закончился и закончился не в мою пользу. Но я не только не был побит, но и вовсе не ощущал никакой усталости, которая обычно бывает после проведенного боя. Тогда они показали мне моего соперника сидевшего в синяках и наблюдавшего за остальными поединками. Тут я начал немного вспоминать, как все произошло. И даже потом, в течении нескольких дней, у меня здорово болела и кружилась голова, что было явным признаком сотрясения мозга.

Когда я отошел от этого переживания, то поблагодарил Дмитрича за его поступок и извинился за свое первоначальное непонимание. Дмитрич тогда сказал очень важную для меня вещь: «Каждая победа имеет свою цену. Иногда мы готовы платить за мелкие победы слишком высокую цену, оттого что не видим за ними главного. Научись видеть главное и не разменивайся по мелочам. Все эти спортивные достижения ничто по сравнению с тем, что ты приобретаешь во время постоянных занятий над собой. Победа над собой, полное раскрытие своего жизненного потенциала, полная реализация себя – вот главная победа, к которой нужно стремиться. А все остальное – это мелочи, оттягивающие на себя твое внимание. Не думай о том, как ты выглядишь в глазах других, видь главное и не разменивайся по мелочам. Я вижу, что в целом ты меня сейчас понимаешь, но пройдет еще немало времени, пока ты сможешь понять это наиболее полно, а пока прими это к сведению и попытайся использовать в жизни».

И я принял. Это его наставление прошло путеводной нитью по всей моей жизни. Можно сказать, что Дмитрич, сыграл в моей судьбе поворотную роль. Я даже не представляю, как могла бы сложиться моя судьба без его участия в ней. Светлая ему память!

Владимир Дмитрич Субаев ушел из жизни в возрасте 43 лет, ушел спокойно и очень символично. Это случилось в канун рождества, 7 января 1991 года. Он лег ночью спать и не проснулся. Сейчас в городе Миассе, там, где он жил и вел свои занятия, проводятся международные турниры по боксу, посвященные его памяти. Дмитрича по праву можно назвать кузнецом мужских характеров, ведь именно этим он и занимался большую часть своей сознательной жизни.